Что знаю - расскажу. Начну, естественно, с самой знаменитой нашей героини - Рубати Митсаевой.Рубати - кавалер пяти орденов и медалей Ичкерии, среди них - высший орден ЧРИ Къоман Сий (Честь Нации). В Первую войну была медсестрой, участвовала в обороне Президентского дворца и спасла жизни огромному количеству раненых (кстати, среди них были и русские солдаты). Это была девушка редкой красоты и абсолютного бесстрашия. Под огнем она вывозила из окруженного Грозного раненых и подвозила продукты и боеприпасы.
Рубати ушла воевать после того, как федералы убили ее маленького ребенка. Она хотела мстить, но тогдашний начштаба Масхадов сумел уговорить ее, что она должна не убивать, а спасать людей.
Рубати прошла всю войну, была тяжело ранена. Потом, конечно, ей пришлось эмигрировать. Жила в Азербайджане, Турции, была заместителем представителя ЧРИ в Польше и руководителем Варшавского оргкомитета «Свободы Слова». В последнее время уже 9 лет живет в Германии. Она все так же молода и красива, у нее есть семья и дети, она осталась настоящей Ичкерийкой и продолжает начатое дело.
Ее статью "Чего непозволительного мы требуем?", представляющую собой текст выступления Рубати на конференции в Европарламенте в марте 2009 г., в России запретили как экстремистскую. Видимо, из-за фразы: "Единственным фактором, удерживающим чеченский народ в российском пространстве, является насилие".
Вся остальная речь состояла из требований расследовать военные преступления федералов в ЧРИ.
Грозный, 1995
ВОТ КАК ИСТОРИЮ РУБАТИ РАССКАЗАЛА ВДОВА НАШЕГО ПЕРВОГО ПРЕЗИДЕНТА АЛЛА ДУДАЕВА В СВОЕЙ КНИГЕ "МИЛЛИОН ПЕРВЫЙ":
"Рубати оказалась на войне случайно. После очередной танковой атаки за ней заехал муж, не так давно ушедший в ополчение, и увез жену помочь тяжелораненым. Медицинского персонала катастрофически не хватало. Наспех одев полугодовалого сына, Рубати отнесла его к соседке, русской бабушке. "Я скоро", - пообещала она, но вернулась только через две недели. Русские солдаты сожгли ее дом и расстреляли бабушку вместе с шестимесячным ребенком. Похоронив их рядом с пепелищем, на соседнем поле, она ушла через горящий город обратно на позиции.
За очередной группой раненых в осажденный и насквозь простреливаемый Президентский дворец прорвалась санитарная машина Рубати. Она с водителем зашла к Зелимхану в кабинет, в соседней комнате был Джохар. Охрана ее остановила: "Не зайдешь!". "А я закричу, он меня услышит и выйдет". Вдруг дверь открылась, на пороге стоял Джохар. Рубати кинулась к нему:
- Джохар, у нас беда! Нашу "санитарку" подбивают то наши, то русские.
- Почему?
- У нас украли флаг ополченцы, из-за этого нас теперь не узнают.
Джохар забрал свой флаг у охраны и передал Рубати. Этот флаг, подаренный Джохаром, многие пытались украсть, но Рубати с Умаром Исиевым охраняли его и пронесли через всю войну. Когда во время боя санитарная машина-вездеход с ранеными загорелась, Рубати в первую очередь схватила этот флаг, потом прыгнула к раненым и начала их вытаскивать, чтобы не сгорели. "Умар, помоги!" - крикнула водителю, но он не услышал. Подошла к Умару, он уже горел. Умирая, перед смертью, еле шевеля обгоревшими губами, попросил: "Повесь флаг после войны над Президентским дворцом". Три раза сказал: "Аллах1у акбар!" и умер. 6 августа 1996 года, когда восставший народ смел оккупантов, освободив город Грозный, Рубати исполнила последнее завещание Умара Исиева, повесила "флаг Джохара" над уцелевшим зданием Совета Министров. Президентский дворец уже был взорван и сожжен.
19 января 1995 года на двенадцатый участок к Шамилю Басаеву приехал Джохар. В большом зале собралось много военных, шло обсуждение важных вопросов обороны республики. Некоторые командиры на совещании стали снова жаловаться, что нет патронов и боеприпасов. Джохар спокойно спросил: "Вы ради кого воюете?". "Ради Аллах1а!". "Так и воюйте ради него, а патронов и боеприпасов нам российские войска завезли столько, что еще на две-три войны хватит!".
Многие из них верили, что у Джохара есть тайное оружие, которое он сейчас прячет, но его обязательно выдадут в крайнем случае. Ведь появились же совершено неожиданно во время штурма "припрятанные" Джохаром гранатометы. "Если он ведет войну с такой огромной Россией, то "оно" обязательно есть, - уверяли бойцы друг друга. - Как же иначе? Президент все предусмотрел..." Когда совещание уже заканчивалось, встала, подталкиваемая любопытными, смелая Рубати: "Можете ли Вы ответить на мой вопрос? Начиная с Долинска, мне прожужжали все уши про какое-то "къоман къайле" (тайна народа). Мне надоело слушать "къоман къайле!", "къоман къайле!". Есть ли у нас "къоман къайле"? Джохар громко, от всей души рассмеялся. Потом обвел всех усталыми глазами, протянул руку в зал и, показывая на стоящих военных и ополченцев, гвардейцев и санитарок, просто сказал: "Шу ду сан къоман къайле! (Вы - моя тайна народа). Мы обязательно победим! - и тут же пошутил: - Но если устазы (святые) не об этой войне рассказывали, нам всем "большой кидняк" будет!"
В долгожданную будущую победу верилось пока с трудом и, тем не менее, точно сбывалось все, о чем говорили чеченские "эвлияи" (святые) сотни лет назад.
Последняя встреча Рубати с Джохаром произошла в Котар-Юрте, на окраине села, где был развернут полевой госпиталь. Обходя всех раненых, Джохар зашел в палатку, где лежала парализованная после ранения осколком Рубати. Она хотела ему что-то сказать, но не смогла, губы не повиновались. Джохар вспомнил ее сам: "Вот, дерзкая, с двенадцатого участка", - и долго потом что-то рассказывал. Перед уходом представил Рубати к награде "За Грозный". Из всех своих пяти наград Рубати надевает и ценит только ту, которую получила от Джохара".
А ВОТ ВОСПОМИНАНИЯ О РУБАТИ, НАПИСАННЫЕ ОДНИМ ИЗ НАШИХ КОМАНДИРОВ:
"После захвата Войковского моста через реку Сунжа российскими войсками, единственным слабым, но крайне опасным, звеном для связи с внешним миром у чеченских подразделений, защищавших Президентский дворец по периметру, оставался главный мост через Сунжу у здания Совмина ЧРИ. С захватом высотного здания нового корпуса нефтяного института, российские войска поставили последнюю точку на возможности передвижения по этому мосту, поскольку с высоты здания этот мост, находящийся на расстоянии ста пятидесяти метров, просматривался как на ладони, и многие наши бойцы нашли свою смерть на нём от российских снайперов и гранатомётов, в попытке его пересечь.Попытки Шамиля Басаева организовать подмогу для бойцов исламского батальона в окружении, защищавших Президентский дворец по периметру, оставались тщетными, поскольку умелых добровольцев более не оставалось. Смерть косила кругом нещадно.
Вот в этом кромешном аду, Аллах оставлял для своих воинов отдушину, луч света для связи с внешним миром. Таким лучом являлась единственная сохранившаяся у чеченской армии бронемашина, которой на полной скорости удавалось проскочить этот злополучный мост, доставив для моджахедов боеприпасы и продукты питания и увозя с собой раненых в чеченские госпитали. Этот, поистине героический проход моста удавалось осуществлять ночью в течение суток до двух раз.
Мы, бойцы исламского батальона в здании Совмина, десятки раз в течение суток в рукопашную отражавшие атаки российских морских пехотинцев, восхищались смелостью и дерзостью экипажа этой бронемашины, который каждый день по два раза шел на верную смерть. И каждое появление этой бронемашины на мосту мы встречали с огромным воодушевлением и неимоверными переживаниями за те три-четыре секунды, когда она проскакивала мост и сворачивала за угол здания, увернувшись от двух-трёх гранатомётных выстрелов, пущенных российским спецназом.
Когда 17 января 1995 года после полученного второго ранения в ногу, я был доставлен в госпиталь в подвалах Президентского дворца, мне посчастливилось познакомиться с мужественным экипажем нашей бронемашины.
Экипаж состоял из двух человек, водителя и бойца, одним из которых была молоденькая симпатичная чеченка, в солдатской телогрейке с автоматом через плечо. В жизни я не видел такого сочетания красоты, стойкости, мужества и уверенности в своей правоте. Один взгляд этой красавицы-моджахеда убирал любые сомнения в нашей победе, и манерой говорить она ставила в неловкое положение за недавние переживания за наше будущее. Я запомнил редкое для чеченки имя этой красавицы — Рубати.
Погрузив более тяжело раненых в бронемашину, Рубати уехала снова испытать судьбу, пообещав вернуться в полночь за нами, если она будет жива.
Рубати и её водитель, которого звали Умар, сдержали своё слово и вернулись за нами в полночь. Когда нас, раненых, погрузили в бронемашину, выяснилось, что остаются ещё раненые, которые вынуждены будут находиться под падающими бомбами до следующей ночи. Увидев мольбу помощи в глазах остающихся раненых бойцов, Рубати приняла смертельное решение — самой остаться в окружённом здании и вместо себя погрузить в бронемашину раненого бойца.
Помню, когда на полной скорости наша бронемашина вступила на мост, мы считали секунды, которые отделяли нас, раненых бойцов, от свободы, которая начиналась на той стороне моста. И вдруг нас оглушил страшный взрыв на стороне водителя и бронемашину охватило пламя. Нам, раненым, удалось открыть заднюю дверь бронемашины и выпасть на землю. Когда мы отползли за бронемашину из-под продолжающегося обстрела, мы увидели охваченную сильным пламенем бронемашину на стороне водителя, огонь которого уже достиг выше его пояса. Охваченный пламенем водитель издавал глухой контуженный стон и временами покрикивал одно единственное слово — Аллах1у Акбар!".
А ВОТ - МАЛЕНЬКИЙ ЭПИЗОД ИЗ ЖИЗНИ РУБАТИ, ОПИСАННЫЙ ЕЮ САМОЙ:
"Наступает очередная годовщина героической гибели президента ЧРИ Аслана Масхадова. В связи с этим в моей памяти всплывают разные эпизоды тех далеких военных лет, в одном из которых я и хочу рассказать про человечность Аслана.В одну из январских ночей 1995 года справа на ближнем краю площади "Свобода" перед Президентским Дворцом сработал очередной "сюрприз Рохлина": взорвался заминированный российскими военспецами труп чеченского ополченца в то время, когда родные пытались унести останки для захоронения. Погибли отец и две молодые сестры убитого. Тринадцатилетний брат отделался ранениями. Рохлин и в Чечне широко применял свои афганские "сюрпризы": минировал чеченские трупы, зная, что родственники не оставят тело незахороненным.
Я перевязывала рваные раны подростка и клялась себе в вечной ненависти ко всему, что будет именоваться "русским". Через несколько часов мы, человек десять ополченцев, собрались на короткий отдых в одной из подземных комнат Президентского Дворца. Здесь в то время располагался Главный штаб ВС ЧРИ, начальником которого являлся Аслан Масхадов. Услышав в соседней комнате наш разговор, к нам зашел Аслан и стал интересоваться нашим настроением. С впалыми от бессонных ночей глазами измождённые ополченцы делились очередными жуткими эпизодами зверств оккупантов. "У них нет Бога! этот народ состоит из одних дьяволов!", - обронил один. "Ух-х-х!", - вложил в эти звуки клокочущую в нём ненависть второй. Под гулкий аккомпанемент взрывов и пулемётной стрекотни мы пили кипяток. После короткой паузы Аслан тронул плечо сидящего рядом бойца и, как всегда, тихо, слегка откашливаясь, начал: "Этот народ такой же, как и мы. Просто их больше гнут и оболванивают...". Вспомнил своего бывшего сослуживца из Рязани, с которым дружил. Рассказывал про его моральную поддержку письмами, как он и его жена в трудные времена помогали его семье...
Сначала я даже опешила: как это фактический главнокомандующий чеченским ополчением так неуместно добрым словом вспоминает офицера вражеской армии! "Сейчас этот рязанец, наверное, командует одним из танковых соединений и со знанием дела расстреливает нас!", - зло пошутил ополченец. "Он никогда не придёт сюда на танке!" - мягко, но твёрдо ответил Аслан.
Что-то перевернулось, опрокинулось во мне. Ненависть, копившаяся во мне все эти месяцы ужасов войны, отпустила меня.
Таким он был - начальник Генштаба Чеченской Армии, а впоследствии - второй Президент Чеченской Республики Аслан Масхадов. В нём удивительно сочеталось несочетаемое. Абсолютное бесстрашие, железная воля, проницательность и вместе с тем мягкость сердца, сострадание и то, что именуют казённым словом "толерантность". От него исходило человеческое тепло. Это знают все, кто когда-нибудь хоть короткое время соприкасался с этим неповторимым ЧЕЛОВЕКОМ. Аллахас хай хаз Г1азот кхобал дойла!".
ВИДЕО-ИНТЕРВЬЮ С РУБАТИ МИТСАЕВОЙ:
(Рубати с 15:15 до 22:00)
Хотя Рубати сейчас находится "в Европах", она как бы рядом - такая живая, общительная, умная. А когда-нибудь о ее жизни напишут книгу, снимут фильм. Там, конечно же, будет много легенд - как видим, они начали создаваться уже сейчас. Видимо, с легендами надо общаться, пока они рядом )
P.S. Приношу свои огромные извинения сайтам, с которых взяла тексты, но не сослалась на них. Я очень-очень сильно уважаю ваши ресурсы, но нахожусь в российском информационно-юридическом пространстве и вынуждена беречь свой )
